Эстрада в лицах - Александр Градский

ТАК НАЧИНАЕТСЯ только что изданная фирмой «Мелодия» опера Александра Градского «Стадион»* — произведение, ставшее этапным для этого известного композитора и певца.

В рецензиях, которыми периодическая печать время от времени откликается на ту или иную работу Градского, нет взахлеб раздаваемых комплиментов. Но почти всегда присутствует уважительное стремление разобраться, понять: что же такое Градский?

Что же такое Градский?

Его сочинения — сейчас это особенно очевидно — стоят в одном ряду с произведениями Тухманова и Рыбникова, «рыцарей» популярной музыки, неустанно прививающих слушателю серьезное отношение к «несерьезному» жанру. А совершенное владение редким по красоте тенором, прошедшим «классическую обработку» в гнесинском институте, надолго определило ему почетное место в когорте ведущих эстрадных исполнителей. Трудно представить, скажем, вошедшие в «золотой» песенный фонд тухмановскую «Жил-был я» или пахмутовскую «Как молоды мы были» в иной, не его, Градского, интерпретации. Там же, в этом фонде, и им самим написанные «Испания», «Я - Гойя»...

Градский-музыкант начался рано. В шестнадцать лет он уже играл в одном из первых московских (да, наверное, и вообще в стране) вокально-инструментальных ансамблей. А несколько лет спустя собрал ансамбль «Скоморохи», на долгие годы ставший его творческой лабораторией, полигоном для обработки музыкальных идей, которых у Градского оказалось великое множество.

«Скоморохи» вывели музыканта и начинающего композитора на орбиту массовой популярности. Тогда, в конце шестидесятых - начале семидесятых, ансамбль записал десяток песен - его песен - на радио, стал победителем горьковского фестиваля «Серебряные струны-71», на котором получил шесть из восьми присуждаемых призов, а еще два достались непосредственно Градскому. Вскоре последовало предложение принять участие в работе над фильмом, не без помощи Градского (не только написавшего всю музыку, но исполнившего вокальную партию от лица главного героя) вылившегося, по словам рецензента, во «вдохновенную песню о силе любви».

После этой первой крупной и серьезной работы для поклонников Градского наступила пора относительного затишья.

Изредка его имя мелькало в титрах того или иного фильма. Изредка звучали по радио или на пластинках его песни. Изредка можно было увидеть Градского на концертах. Увлекаемые модными музыкальными течениями, его забывали, потом опять вспоминали, чтобы тут же отдать предпочтение какой-нибудь новой «звезде», чья музыка казалась более современной, а, главное, более доступной.

Градский напряженно работал.

И, оказалось, за период относительного молчания он успел сделать поразительно много.

И, оказалось, работы его уже никак не укладываются в рамки традиционных эстрадно-музыкальных жанров.

В 1980 году «Мелодия» выпускает альбом - сюиту русских народных песен, удививший нетрадиционной, но в то же время очень точной и тонкой интерпретацией жемчужин народного песенного фольклора. Градский не только искусно и со вкусом их подал, но и открыл массовому слушателю некоторые из них, им самим привезенные из фольклорной экспедиции. Три года спустя на прилавках магазинов появляется альбом - исповедь «Сама жизнь» на стихи французского поэта-коммуниста Поля Элюара. Еще несколько циклов пока дожидаются своего часа.

И что интересно. Циклы Градского выходят в свет не в той последовательности, в которой создавались, зачастую с большим опозданием, и тем не менее воспринимаются свежо - в отличие от многих шумно-популярных поделок, созданных в одно время с ними и давно канувших в Лету. В лучших своих работах Градскому удается оставаться как бы вне моды, вне времени - категории, употребляемые обычно по отношению к произведениям музыки классической. Но ведь у эстрады тоже есть своя классика.

Несущественный, казалось бы на первый взгляд, момент. На конвертах альбомов Градского вы не увидите фотографий исполнителей. Строгое лаконичное оформление, настраивающее на восприятие произведения. Штрих, характерный для взыскательного художника: ни что не должно отвлекать от главного - музыки, создаваемых ею образов.

Весной 1974-го Градский садится за необычное для себя, а по тем временам и для нашей эстрады вообще, произведение - оперу «Стадион». Необычное хотя бы уже потому, что опера с самого начала создавалась как студийное произведение. «Над чем работаю? - рассказывал Градский корреспонденту журнала «Юность» - Много говорить не буду, работа не закончена, а в двух словах - «Стадион». Тот самый стадион в Сантьяго, где хунта истязала борцов за свободу, где погиб замечательный чилийский певец В. Хара. Сочиняю ее с упоением, но до конца, по правде говоря, еще далеко». До конца было одиннадцать лет.

Не раз и не два переделывалось либретто, менялось музыкальное решение образов, подбирались исполнители...

Обращение к гражданско-интернациональной теме не было случайностью. К тому времени в активе Градского уже была «Испания», — баллада, написанная на стихи Н. Асеева. Помните:

Отчего ты, Испания,
в небо глядела, когда Гарсиа Лорку
вели на расстрел?

Можно сказать, «Испания» была для Градского как бы предвестником предстоящей большой работы, своего рода мини-«Стадионом», ибо несла в себе ту же идею, ту же мысль, которую впоследствии он развернет в опере: фашизм и свобода — понятия несовместимые, равнодушие — пособник убийц и палачей.

«Если не я, то кто же?» — вот сквозной лейтмотив темы Певца, главного персонажа оперы, являющего собой обобщенный образ художника, Человека, не склонившего головы перед кровавой диктатурой, до последнего дыхания страстно призывающего к борьбе за светлые идеалы человечества. В этом образе, по словам соавтора Градского поэтессы Маргариты Пушкиной, слиты воедино черты таких замечательных сыновей планеты, как Виктор Хара, Федерико Гарсиа Лорка, Че Гевара. Но рассказать трагическую историю — это еще не все. Художник должен заставить слушателя прожить ее вместе с героями. Для этого, считает Градский, необходимо использовать как можно больше красок и нюансов, здесь уместны «и шепот, и крик, и внезапная пауза, и «сногсшибательное фермато», а также многие другие технические приемы, о которых может знать только профессионал».

Для записи альбома Градский привлекает лучшие силы нашей эстрады. Голоса Аллы Пугачевой и Елены Камбуровой, Андрея Макаревича и Владимира Кузьмина, пока еще малознакомых слушателю Владимира Мозенкова и Александра Минькова, инструменты «скоморохов» Сергея Зенько и Владимира Василькова, а также других участников спектакля, точно вписались в его музыкальную стилистику.

Оттолкнувшись от реального, конкретного факта, Градскому, а вместе с ним и всем участникам оперы, удалось создать волнующее музыкально-политическое произведение, тема которого как никогда актуальна для наших сегодняшних дней - вспомните хотя бы последние сообщения из Чили, отовсюду, где попирается демократия.

Финал оперы исполнен светлой веры в торжество справедливости.

Верь, брат, день придет.
Верь, брат, солнце взойдет.
Будет вновь свободен наш край.

Символично, что альбом выпущен в канун XII Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве, проходившего под девизом «За антиимпериалистическую солидарность мир и дружбу». Выход его еще раз подтвердил высокую миссию советского искусства, никогда не стоявшего в стороне от жгучих проблем современности.

Какой будет наша новая встреча с Градским? Впрочем, не будем забегать вперед. 36-летний композитор вступил в пору высшего расцвета творческих сил, и, как знать, может быть, главная его работа еще впереди...

Ю. ЦЫБИН

* С 60 22727 007. А. Градский. «Стадион». Опера в 2-х действиях, 4-х картинах. «Мелодия», 1985 г.

Alexander Gradsky - Unofficial site