Булат Окуджава

Знаменитый писатель, поэт и исполнитель - он был пассажиром "последнего тролейбуса" романтических 60-х и давно стал символом той эпохи.

В литературу Окуджава пришел в 1956 году со сборником стихов "Лирика", а за плечами были арест родителей в 37-м, война, ранение, демобилизация.

Сельский учитель с дипломом Тбилисского университета вернулся в Москву лишь в 57-м и остался здесь навсегда. В своих стихах Окуджава воспевал красоту российской столицы, прелесть и притягательность ее улиц.

Накануне его 78-го дня рождения, на пересечении Арбата и Плотникова переулка открылся памятник знаменитому барду. Скульптурная композиция включает в себя две бронзовые полуарки, образующие подворотню, две скамейки, фигуру Окуджавы высотой около 2,5 метров, бронзовую тень, убегающую во двор, и живое дерево.

Арбат избран местом для памятника не случайно: здесь Окуджава жил долгие годы, этой улице посвящал проникновенные строки, называя Арбат своим "отечеством", "религией".

Близка была ему и военная тема, Окуджава в 17 лет добровольцем ушел на фронт. С горькой правды войны и началась литературная биография писателя. Первая проба пера - военная повесть "Будь здоров, школяр", была принята критикой в штыки. Вместо героического "воспевания подвига" в повести была показана окопная "изнанка", истинное лицо войны.

"Слово "великая" по отношению к войне - кощунственно, - считал Окуджава. - Война - это грязная бойня, сотворенный человеческой глупостью рассадник смерти. Великими были страдания людей, великой была Победа". Это утверждали и его стихи: "Ах, война, что ты сделала, подлая...", "А нам нужна всего одна Победа, одна на всех, мы за ценой не постоим".

Все об Окуджаве на OZONе...

НАДЕЖДЫ МАЛЕНЬКИЙ ОРКЕСТРИК

ЗАВТРА БУЛАТУ ОКУДЖАВЕ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 80 ЛЕТ

Газета Труд №085 за 08.05.2004

Он сын репрессированных родителей. Отец - крупный партийный работник - расстрелян, мать много лет провела в ГУЛАГе, некоторые родственники погибли. Булат Окуджава ушел на фронт 18-летним юношей прямо со школьной скамьи, воевал в минометной батарее, был ранен. "На войне я рассердился на жестокость судьбы, незаслуженно похитившей близких мне людей, но вместе с тем научился великому чувству прощения и понимания", - скажет потом поэт. Свой лирический дар Булат Шалвович связывал с чудесным спасением на войне и предназначением спеть за тех, кто погиб: "Судьба ли меня защитила, собою укрыв от огня? / Какая-то тайная сила всю жизнь охраняла меня. / И так все сошлось, дорогая, / Наверно, я там не сгорел, / Чтоб выкрикнуть здесь, догорая, про то, что другой не успел".Наверное, поэтому Окуджава стал нравственным камертоном, по которому во многом настраивали свои души не только "его" шестидесятники, но и те, кто шли потом. Впрочем, почему был? Для многих и остается. Сегодня о Булате Шалвовиче вспоминают его друзья и коллеги.

ЛЕВ АННИНСКИЙ, КРИТИК: ПЕРВАЯ ЗАПИСЬ

Это было в 1959-м. Я собирал тогда студенческий фольклор и от знакомого переводчика услышал песню со словами: "...И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной". Оказалось, у нее есть автор с необычной фамилией - Окуджава. А у нас в "Литературной газете" как раз такой работал, и на следующий день я спросил: "Булат, твоя песенка?" "Моя", - был его ответ.

Вскоре он пришел ко мне домой, и на обе стороны магнитофонной бобины мы записали песен 15. Я сразу понял, что это нечто невиданное и неслыханное. Когда Булат ушел, сосед по коммуналке тут же попросил переписать для себя. Так родилась первая копия. Потом их сделали множество, а недавно мою запись отыскали и издали, она вошла в архив Окуджавы. Была ли она действительно самой первой? За несколько дней до этого Булат пел на чьей-то свадьбе, где был магнитофон, но впоследствии я об этой записи ничего никогда не слышал. Когда известного архивиста Льва Шилова спросили, кто же все-таки первым записал Окуджаву, он ответил:

- Второй "магнитофон" принадлежал Льву Аннинскому, а вот первых было очень много!

ВЛАДИМИР МОТЫЛЬ, КИНОРЕЖИССЕР: ОН НЕ СФАЛЬШИВИЛ НИ СТРОЧКОЙ

При жизни Булата я мало задумывался, почему в годы безвременья, удушливых для всех мыслящих людей, многие тянулись к Окуджаве. Его записи расходились сотнями тысяч, если не миллионами! Может быть, дело в том, что он ни разу не сфальшивил ни одной строчкой, писал, "не стараясь угодить".

Когда вскоре после нашего знакомства мы вместе писали сценарий "Жени, Женечки и "катюши", он рассказал мне случай, который я считаю примером удивительной честности и чистоты. Однажды его вызвал секретарь ЦК КПСС по идеологии Ильичев и потребовал опровергнуть напечатанную в "Нью-Йорк Таймс" статью, в которой якобы содержалась "клевета" на жизнь советских людей. Там говорилось, что в СССР нет свободы слова, и в качестве примера приводился Окуджава, которого не печатали и не давали выступать. Булат попытался сначала отшутиться: мол, советские люди все равно "Нью-Йорк Таймс" не читают, а потом сказал: "Но ведь меня и в самом деле не печатают, и цензура все время зажимает". "А вы вот напишите опровержение, и сразу получите послабление", - пообещал Ильичев. И тогда Булат ответил: "Вас я, может быть, больше не увижу, а мне с собой жить до конца моих дней... "

Мне это напомнило поступок Пушкина, которого Николай I спросил: "Во время восстания декабристов ты тоже вышел бы на Сенатскую?" На что Пушкин честно ответил: "Да, я был бы со своими друзьями... "

Интересно, что после того отказа Булат не стал "невыездным": его концерты проходили во Франции, Италии, Германии. Дело в том, что их организаторами были западные компартии...

АЛЕКСАНДР ГРАДСКИЙ, КОМПОЗИТОР, ПОЭТ, ПЕВЕЦ: КАК МЫ ПОМИРИЛИСЬ С БУЛАТОМ

Мы встретились всего один раз, и при довольно курьезных обстоятельствах. В 1972 году режиссер Андрей Кончаловский предложил мне написать музыку к фильму "Романс о влюбленных", где должны были быть и песни на стихи Булата Окуджавы. Но когда я показал несколько уже написанных тем, выяснилось, что в них не все ритмически совпадает со стихами. Ну кино - такое дело, там все делается срочно, и времени на консультации, допустим, с автором текста может и не быть. В общем, мы с Андреем изрядно перелопатили стихи. Например, в песне "Было так всегда" я даже дописал припев: "Только ты и я, только я и ты". И это Булату Шалвовичу, конечно, очень не понравилось. Особенно его задело, что в титрах фильма и на вышедшей тогда же пластинке стояла только его фамилия. То есть ему пришлось нести ответственность за стихи, которые он не писал.

Прошло какое-то время. Мы иногда виделись на расстоянии, но я не подходил к нему: неудобно. Наконец на дне рождения одного общего знакомого нас посадили за один стол. Сидели друг напротив друга, изредка обмениваясь мимолетными взглядами. А недалеко расположился очень известный политик - интеллигентнейший, демократичнейший. И жрал курицу руками. Именно жрал, а не ел: жир по рукам тек, выглядело это ужасно. И вдруг мы с Булатом, посмотрев на этого лидера, одновременно глянули друг на друга, и во взгляде читалось одно выражение: ничего себе "интеллигент" нами пытается руководить! Вот так этот политик, сам о том не подозревая, нас, можно сказать, единомышленниками и помирил. Булат даже заговорил со мной: а чего не заезжаешь, вот тебе адрес дачи, буду очень рад. Я ответил: с удовольствием, только думал, вы на меня обиделись. Да нет, махнул рукой он, это уже дело прошлое... И я не заехал. Как бывает в подобных случаях, все думал - успеется. Но пришел только на похороны.

Страшно жалею, что так и не пообщался с ним по-настоящему. Есть несколько таких людей, с которыми вроде жил рядом, иногда и работал вместе - а не сошелся. Пять - семь человек таких. С Высоцким одних девок целовал - а с ним самим не поговорил. С Сахаровым были билеты на один самолет в Западный Берлин - а он вдруг умер за пару дней до того.

Конечно, Окуджава и без личного общения оказал на меня влияние. Его напевная мелодика, его отношение к слову повлияли. У меня есть даже песня, ему посвященная: "Чужой мотив". Между прочим, композитор Альфред Шнитке считал его выдающимся музыкантом, великим мелодистом, а не только поэтом. Его и Высоцкого. Мы с Альфредом на эту тему говорили.

Не могу сказать, что поддерживал убеждения Булата, - мне о них не известно. Он их никому специально не демонстрировал, и вот это в нем мне как раз очень симпатично. Навязывать принципы "правильного" поведения на самом деле ужасно. А он являл духовно-нравственный пример просто самим собой, всей своей жизнью.

Материал подготовили: Бирюков Сергей, Рычкова Ольга, Стародубец Анатолий

Alexander Gradsky - Unofficial site

Глоссарий

Булат Окуджава

Alexander Gradsky - Unofficial site

© Web Site: Vladimir Timinsky 1999-2016